После революции 17-го года многие монастыри революционные безумцы превратили в сумасшедшие дома. Каков символ-перевертыш!
Ненормальной была сама коммунистическая идея рая на земле. «Только… мятеж духа мог породить безумную мысль о прогрессе человечества, который должен якобы увенчаться плавным переходом к царству Божию на земле. Плоть и кровь, эволюционизируя и преображаясь, пытаются вопреки словам Апостола наследовать нетление» (1 Кор. 15, 20).
Индивидуалистам диавол веками вкладывает в головы идею эволюции, ведущей к личному «обожествлению». Коллективистам — внушает мысль о социальном прогрессе, направленном к рукотворному Эдему. Сами создадим свое счастье! Вот он, гуманизм! Но не идет, не движется эволюция. В чем ошибка? Забыли, что двигать ее должна борьба! Извивы змеиной логики приводят к выводу: ради гуманизма врагов не жалеть! Толкнем телегу прогресса! Одним махом! Смажем ее колеса кровью! Даешь революцию! Одержимые, в атаку!
Организованным беснованием руководили «мудрецы». И потирали потные ручки. Однако не о них ли сказано:
«…погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну. Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?»
(1 Кор. 1, 19).
В своем юношеском стихотворении «Скрипач» Карл Маркс выразил черное наступление так: «Адские испарения наполняют мой мозг пока не сойду с ума… Видишь сей меч, сатана продал мне его…» Нет сомнений ни в автобиографичности этих строк, ни в цене меча. Этот «пламенный борец за счастье человечества» словно описал видение оптинского убийцы Аверина. Для таких несчастных диавол из века в век крутит одну и ту же «видеокассету»…
В ИСТОРИИ НИКОГДА НЕ СОВЕРШАЛОСЬ НИ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ, НИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ, НИ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕВОЛЮЦИЙ. ВСЕГДА БЫЛИ ТОЛЬКО РЕВОЛЮЦИИ БЕСНОВАТЫХ{52}. И каждая из них последовательно открывала дорогу для следующей. После 1917 года, казалось, русский народ полностью лишился Вышнего Покрова, «Боготканой одежды» на теле своем. «Атеистическая равнина» стала идеальной почвой для бесовских посевов, для выращивания кадров оккультной революции. Она, самая грандиозная из всех, — впереди.
О ее начале — еще в 1968 году — Бжезинский пророчествовал:
«Наша эпоха не просто революционная: мы вошли в фазу новой метаморфозы всей человеческой истории. Мир стоит на пороге трансформации, которая по своим историческим и человеческим последствиям будет более драматична, чем та, что была вызвана французской или большевистской революциями…»
Оккультная революция развернется как фон для прихода антихриста. Ее движущей силой станут тела и головы, отданные демонам. А руководить ею будет (уже не из геенского подполья) первый революционер мира. Диавол.
Это о ней Алистер Кроули писал: «Важнейшая изо всех магических операций — это Посвящение Нового Эона. Когда возникнет необходимость произнести Слово, вся Планета должна быть омыта в крови. Прежде, чем человек сможет принять Закон Телема (делай, что хочешь! — Ю.В.), должна произойти Великая Война. Это Кровавое Жертвоприношение будет критическим пунктом Всемирной Церемонии Провозглашения Гора — Коронованного и Побеждающего Ребенка — Владыкой Эона».
Кроули был настоящим «герим». В его словах заключено все: и хитрость всеобещающего лжеслова, и приход названного Гором машиаха, и «холокост» — глобальное омовение кровью, — капля которого вытачивается во время каждого человеческого жертвоприношения… Здесь — все сумасшествие мiра! В центре этого мiра — покрытый свежей кровью идол Вельзевула. Он сплошь облеплен гудящим слоем мух.
P.S. Эон Гора… Любители символических совпадений ожидали: что-то важное произойдет вот-вот, при американском президенте-«тезке» ибисоголового бога Гора. Этот человек, находящийся под влиянием секты Хабад, стал на выборах противником Буша-младшего, наследственного члена иллюминатской ложи «Череп и кости». Не получилось. Пока не попущено, чтобы у ядерной кнопки оказался человек Хабада[144]. А если спроецировать все это на предельный масштаб? «Невероятно, но факт: даже в страшном сне мы не можем представить себе верховную власть в руках ультраортодоксального ислама — ваххабитов, но при этом спокойно наблюдаем, как иудейские ультраортодоксы Хабада все туже затягивают петлю на шее Мира» [145].
Революция бесноватых… Она происходит, когда, откусив от запретного плода, человек проглатывает и «червячка». Понятно какого? Того самого, что изгоняется постом и молитвой.
Кто вслед за молитвенниками-исихастами способен изгнать из сердца лукавого змея? Змей в сердце — не литературный образ. Недаром известно китайское предание о змее, обитавшем в императоре. Недаром об этом же говорят некоторые болящие пациенты института имени Сербского. Недаром тот же «синдром» был и у «служки Серафимова» Н.А. Мотовилова, когда бес вошел в него. Чтобы маловерные люди убедились в страшной реальности того, о чем мы говорим, Господь попускает иногда и такое: на отчитке бес покидает одержимого в виде маленькой змейки — через рот [77].
Можем ли мы не допустить черную революцию в XXI веке? Во всяком случае, православные — единственная земная удерживающая сила.
Желтая бумажка, «волчий билет», отнюдь не обожгла ему руки. Он отбросил ее с улыбкой. Его ждала Швейцария. За спиной бывшего гимназиста Бори Збарского — не один год подпольной работы в России. На деньги партии он снимал конспиративную квартиру. Пудами получал брошюры и листовки. Потом «рассыпал» их по губерниям.
Честно говоря, сам он «Искру» не читал. Не интересно было. Другое дело — сочинения Богданова. Его новый роман «Красная звезда» завораживал.
«Лицо трупа… Странно знакомые черты. Неподвижные мутные глаза; но с серых губ слетает беззвучный шепот…
Зеленоватые пятна выступают на мертвом лице, увеличиваются, сливаются. Западают и грязной жидкостью вытекают глаза, клочьями сходит гниющее мясо с костей».
Речь шла о марсианской цивилизации, где было достигнуто бессмертие и построен своего рода вампирический коммунизм. Образы марсиан — причмокивающих‚ чрезвычайно уродливых существ, впечатляли. Правда, они как бы олицетворяли представления человека о нечистой силе… Но Бориса она, эта сила, не пугала. Скорее, притягивала, вызывала жгучий интерес.
Технология омоложения описывалась так: «Мы… устраиваем обмен крови между двумя человеческими существами, из которых каждое может передавать другому массу условий повышения жизни. Это просто одновременное переливание крови от одного человека другому и обратно… Кровь одного человека продолжает жить в организме другого, смешиваясь там с его кровью и внося глубокое обновление во все его ткани.
Молодой человек не стареет от крови пожилого: то, что в нем есть слабого, старческого, быстро преодолевается молодым организмом, но в то же время из нее усваивается многое такое, чего не хватало этому организму…»
Наконец Борис в Женеве. Здесь — все свои. Об Ульянове он слышал и раньше, но тут увидел его впервые. Тот рассказывал, что только что вернулся из Вены, где познакомился со странным немцем — Либенфельсом. Говорили о монахе Менделе, Чарльзе Дарвине… О Штайнере. Ульянов слушал его в Цюрихе, в 1907 году. Одна из лекций называлась «Основы оккультной медицины». Знаменитый антропософ утверждал необычные вещи. Например, что в крови есть пластины, записывающие информацию о внешнем мире и работе самого организма. Они несут ее к сердцу. Именно в нем перерабатываются потоки, формирующие человеческое «Я». И оно микроскопически меняется с каждым ударом сердца… Потом, неожиданно, задыхаясь от приступа злобы, Ленин заговорил о Боге. Религию он называл труположеством.
Наконец Бориса представили Владимиру Ильичу. В тот миг на мгновение показалось, что в кафе пахнуло формалином. Их руки соединились — будущего красного терафима и будущего жреца его страшного культа… Но тогда они не знали об этом…
Збарский вернулся в свою квартиру. Надо было готовиться к поступлению в университет, но он не смог отказать себе в удовольствии и снова взял в руки брошюру, начатую еще вчера. Она называлась «Омоложение и продление личной жизни». Пересадки половых органов у крыс… Есть даже успешные эксперименты на людях. Пересадки от свежих трупов… Неужели это действительно возможно?
Боря читал, не отрываясь.
Детям, выросшим на шестой части суши, почти семьдесят лет внушали, что «Ленин и теперь живее всех живых». Фразу учили понимать как символ. Меж тем смысл ее буквален. Это и составляет сердцевину большевистского мифа.